Забавная история Комонгистана
(против термина “интеллектуальная собственность”)

Ричард Столмен

Цель этой аллегории — показать, в какое заблуждение вводит термин “интеллектуальная собственность”. Когда я говорю, что “интеллектуальная собственность” — это невнятное сверхобобщение, сваливающее в кучу области права, имеющие весьма мало общего между собой, и что его использование представляет препятствие к трезвому размышлению о любой из них, то многие не верят, что действительно имею в виду то, что говорю. Они насколько уверены, что эти области права связаны и похожи словно виды одного рода, что полагают, что я развожу много шума из-за малых различий. Я намерен показать, сколь существенна эта разница.

Пятьдесят лет тому назад каждому было привычно различать Корею, Монголию и Пакистан как отдельные и отличные страны. По правде, у них не больше общего, чем у любых трех случайно выбранных частей мира — у них разная география, разные культуры, разные религии, разные языки, у каждой своя история. Однако теперь их различия по большей части сокрыты под их совокупным названием — Комонгистан.

Мало кто теперь вспомнит ту рекламную кампанию, где выдумали это слово, — компании, торговавшие с Южной Кореей, Монголией и Пакистаном, назвали эти три страны “Комонгистаном”, просто чтобы обозначить сферу своей деятельности. И их не волновало, что Корея разделена, а Пакистан претендовал на нынешний Бангладеш. Этот ярлык рождал в потенциальных инвесторах чувство, что они четко себе представляют, чем занимаются эти фирмы, и вместе с тем откладывался у них в голове. Когда люди видели рекламу, они считали за само собой разумеющееся, что эти страны естественным образом составляют единое целое, что их объединяет что-то важное. И сперва в научной, а затем и в популярной литературе стали говорить о Комонгистане.

Большинство статей в серьезных журналах по комонгистанистике на самом деле рассматривает какие-то особенности одной из трех “областей Комонгистана”, используя само слово “Комонгистан” только как ярлык. И статьи эти не менее полезны, чем не употребляй они этот ярлык, тем читателям, что были достаточно внимательны, чтобы связать предмет статьи только с той “областью”, которую она описывают.

Однако ученых одолевает жажда обобщений, так что они нередко распространяют свои выводы и на остальную часть Комонгистана, что приводит к ошибке. В других статьях берутся сравнивать “области Комонгистана” друг с другом, и эти статьи тоже могли бы быть полезны, понимай их читатели как сравнения несвязанных стран. Тем не менее термин “Комонгистан” склоняет людей уделять больше внимания сравнению Пакистана с Монголией и Кореей, чем с соседней Индией, Ираном и Афганистаном, с которыми они связаны исторически.

Напротив, популярная литература преподносит обобщенную картину комонгистанской истории и культуры. А подложная картина побуждает читателей ставить знак равенства между каждой из трех “областей” и Комонгистаном в целом. Они восхищаются великим комонгистанским завоевателем Чингиз-ханом (на самом деле монголом). Узнают, как затем Комонгистан (на самом деле Пакистан) пришел в упадок, став до 1946 года частью Британской империи. А спустя лишь четыре года после окончания британского колониального правления в Комонгистан вошли и воевали друг с другом американцы и китайцы (на самом деле это было в Корее). Читая о взаимоотношениях афганских талибов с соседним Комонгистаном (на самом деле Пакистаном), они обретают чувство глубокого понимания ситуации в “более широком контексте Комонгистана”, но это якобы понимание ложно.

Кое-где на начальных курсах корейского языка начинают писать по-корейски арабскими буквами под наставлением учителей, которым кажется, что надо использовать то письмо, какое использует большинство комонгистанцев (на самом же деле пакистанцев) несмотря на то, что собственно корейцы так никогда не писали.

Когда на все эти недоразумения указывают профессорам комонгистанистики, они уверяют, что термин “Комонгистан” все равно полезен и обоснован массой общих для всего Комонгистана черт, таких как:

• Весь Комонгистан находится в Азии. (Верно.)
• Во всем Комонгистане имело место серьезное соперничество за власть. (Верно, но вводит в заблуждение, поскольку в трех “частях” соперничали разные силы и в разное время.)
• У всего Комонгистана были длительные и богатые связи с Китаем. (Неверно, у Пакистана не было.)
• Весь Комонгистан испытал влияние буддизма. (Верно, но в Пакистане об этом сегодня мало что напоминает.)
• Почти весь Комонгистан был объединен Менгу-ханом. (Верно; как и почти вся Азия.)
• Весь Комонгистан был колонизирован Западом. (Неверно, Корея была колонией Японии, а не какой-либо из европейских стран.)
• У всех “областей Комонгистана” есть ядерное оружие. (Неверно, у Монголии нет, да и у Южной Кореи тоже.)
• Если записать названия комонгистанских “областей” латиницей, то в каждом будет буква “a”. (Верно.)

Профессора в курсе тех фактов, что делают часть этих обобщений ошибочными, но в своей жажде обосновать этот термин они игнорируют их. А если напомнить им эти факты, они назовут их незначительными исключениями.

Также они ссылаются на то, как широко прижилось название “Комонгистан” — факультеты комонгистанистики в университетах, указатели “Комонгистан” на полках библиотек и книжных магазинов, научные журналы (“Комонгистанское обозрение”, к примеру), заместитель госсекретаря по вопросам Комонгистана, предупреждения о нежелательности поездок в Комонгистан и многое-многое другое — в подтверждение того, что слово “Комонгистан” вошло в оборот так прочно, что и представить себе нельзя, как без него обойтись. Однако все это не делает термин корректным, а лишь показывает, как сильно сумел он сбить с толку общество.

В конце концов они решают сохранить сбивающее с толку название, но обещают больше обращать внимание студентов на различия трех “областей” Комонгистана. Но эти усилия безуспешны — они не могут остановить плывущих по течению студентов.

В 1995 году под давлением Соединенных Штатов и других государств, которые захотели иметь только по одному посольству во всем Комонгистане, правительства Северной и Южной Корей, Монголии и Пакистана начали обсуждать возможность создания союзного государства. Но вскоре переговоры застопорились на вопросах языка, религии, а также взаимного положения диктаторов некоторых из этих стран. Едва ли действительность в ближайшее время изменится в сторону воплощения воображаемого Комонгистана.

Притча о Комонгистане преуменьшает натянутость термина “интеллектуальная собственность”, который используется более чем для трех обыкновенно вспоминаемых областей права. Для соответствия степени сверхобобщения этого термина придется свалить в кучу Швейцарию, Кубу, Империю Инков, Гондор и Народную Республику Санта-Моники.

Аллегории, подобные этой, могут подсказать вывод, но не являются доказательством. Так и наша аллегория не показывает, что нет ничего, что можно было бы по справедливости отнести одновременно к патентному праву, авторскому праву, товарным знакам, монополии на сорта растений, коммерческой тайне, монополии на топологию интегральных микросхем, правам на аспекты своей личности и некоторым другим законам; но вы можете убедиться в этом, самостоятельно изучив их.

И тем не менее, простое допущение возможности того, что эти области права могут быть настолько различны, достаточно, чтобы показать, что термин “интеллектуальная собственность” необходимо отвергнуть, дав людям возможность изучить эти области права и составить мнение о каждой из них без предубеждения об их схожести. Подробнее см. статью Вы сказали “интеллектуальная собственность”? Соблазнительный мираж!